Раз у Оккама была бритва, то была и борода. И занималась она тем, что привлекала лишние сущности без всякой на то необходимости. Бывало, забудет старина Оккам про свою бритву, зарастет бородой, и все начинает ему видеться каким-то другим. Выходит он на улицу, а желтый шар в небе, хоть и остается желтым, но переливается: то он оказывается голограммой инопланетян, то колесницей с огненными конями. А иногда Оккам и вовсе ясно понимал, что это не физическое тело, а отверстие трубы, в которую свернута Земля. Будь он сейчас жив, сказал бы, что ощущение такое же, как от сидения внутри втулки туалетной бумаги. Хорошо еще, что он не видел Луну! Поэтому он обязательно каждый вечер брился. Но однажды, как водится у философов, забыл. И ему приснился странный сон про неочевидность нашего мира и путь мысли, одновременно параллельный, перпендикулярный и разноцветный сам себе. Сон настолько невероятный, что не только нет слов, способных передать его содержание, но даже до сих пор не придумано слов, способных описать те слова. К счастью, раздался спасительный стук в дверь, за который Оккам ухватился, как тонущий в океане кошмара моряк хватается за горло, чтобы успеть задохнуться перед погружением. — Точно, — обрадованно вспомнил Оккам, — Вчера сосед говорил, что у него закончилась соль. Значит, наверное, он решил ограбить соляной склад, был пойман, а теперь ко мне пришли как к свидетелю. Но за дверью все же оказался сосед. Пришел попросить соли. — Очень странно, — подумал философ и отправился на прогулку. Вдруг земля наклонилась вперед, а Оккам, будучи знатоком физики, стал отклоняться назад, чтобы не упасть. И рухнул на спину. В годы юности Оккама не было самолетов, так что людям приходилось летать на птицах. Он лежал на траве, завороженно смотрел вверх и думал, как у них получается ездить по воздуху. — Сопротивление воздуха? Нет, слишком просто, — коварно нашептывала ему борода, — Наверняка они сильно разбегаются и из-за кривизны Земли продолжают лететь по инерции. Хотя какая это кривизна Земли. Наверняка она плоская. Но плоская не как блин, а как лента Мебиуса, так что если будешь бурить вниз, то наверняка окажешься в Австралии. Вот только нет никакой Австралии, она существует только под твоим взглядом. — Логично, — подумал Оккам. И со всех ног побежал за своей бритвой.
